(сатирический
рассказ XVII в.)
В декабре
1596 г. случилось в Ростовском озере важное дело — съехались судьи со всех
городов: Белуга Ярославская, Сёмга Переяславская, боярин и воевода Каспийский
Осётр да боярин Сом с Большой Волги; заседателям были Судак да Щука-Трепетуха.
Истцами
были Ростовского озера жители Лещ и Голавль, подавшие жалобу на Ерша Щетинина.
ЖАЛОБА.
Жалуются
и ищут правосудия сиротки Божии и ваши, Ростовского озера крестьянишки Лещ и
Голавль. Жалуемся мы, господа, на злого человека Ерша Ершова сына Щетинина —
проходимца, вора, разбойника, мошенника, рачьи глаза и злодея. Как, господа,
озеро Ростовское только основалось, то было оно дано в вечное и наследственное
владение нам, Лещу и Голавлю, а оный Ёрш Щетинин — вор и разбойник — пришел в
означенное владение из своего имения, из Волги, из Ветлужского поместья
Козмодемьянской волости рекою Которостыо с женой и всеми детьми и, приплетшись
зимней порой на ивовых санях, попросился у нас переночевать на одну ночь,
сказавшись крестьянином. И как одну ночь переночевал, то попросился у нас в
озере малое время пожить да подкормиться. Мы ему, злодею, поверили, пустили его
с женой и дитями на время пожить и подкормиться, а оный разбойник Ёрш в наших
вотчинах обжился, расплодился, выдал дочь свою за Снеткова сына — и нас, ваших
вольных крестьян, с семейством своим бил и грабил, из домов повыгнал, озером
незаконно завладел и стал жить с женой и детьми, а нас начал морить голодной
смертью.
Смилуйтесь,
господа судьи, найдите на него суд и управу.
Ростовского
озера крестьяне
ЛЕЩ и
ГОЛАВЛЬ.
Огласив
иск, суд посылает судебного пристава за Ершом Щетининым. Ответчик Ёрш
приводится на суд.
СУДЬИ
(спрашивают ответчика Ерша):
— Ёрш
Щетинин, отвечай, бил ли ты этих людей и верно ли, что ты самовольно завладел
их озером и вотчинами?
ОТВЕТЧИК
ЁРШ. Господа судьи, имею свой иск на этих людей за оскорбление меня, за то, что
назвали меня разбойником и злодеем, тогда как на самом деле я их не бил, не
грабил и ни о чём таком не знаю и не слышал. Что же касается Ростовского озера,
то оно моё, а не их; по исконному праву принадлежало дедушке моему Ершу, что в
Ростове жил. Сам же я из дворянского рода Снетковых-Переяславских, а эти люди,
Лещ и Голавль, принадлежали еще моему отцу. После же кончины моего родителя я,
господа судьи, согласно воле батюшки моего и не желая ослушаться батюшкиного
наказа, отпустил их на волю с женами и детьми, чтобы они жили у меня вольными крестьянами,
а кое-кто из их родных и поныне у меня во дворовых. А как, господа, то озеро в
прежние лета позасохло, и наступила там хлебная скудость и голод, то тогда эти
Лещ с Голавлём сами перебрались на Волгу-реку и разбрелись там по затонам.
Теперь же меня, бедного, судят напрасно: когда они сами жили в Ростовском
озере, то всегда ходили вверху воды, а мне и на свет не давали взглянуть.
Поэтому я, господа, Божиею милостию и отеческим благословением, да матерниной
молитвою не вор, не мошенник и не разбойник: на кражах пойман не был, с
обысками ко мне не приходили и ничего такого у меня не находили; человек я
добрый, знают меня в самой Москве — князья и бояре со дворянами, стрельцы и
чиновники, и в торговых кругах, и простые люди… и так же знают и в других городах:
едят меня в ухе с перцем, шафраном, уксусом и под всяким другим видом — ставят
меня с большими почестями перед собой на тарелках, особенно когда надо с
похмелья поправиться.
СУД (Лещу
и Голавлю). Можете чем доказать неправоту Ерша?
ЛЕЩ.
Можем: свидетелями, клятвенной присягой и вашей беспристрастностью, господа
судьи.
СУД. А
помимо честного слова, есть ли у вас на то Ростовское озеро какое-нибудь
свидетельство или купчая какая-нибудь?
ЛЕЩ. Да
бумаги-то у нас все позатерялись, но ведь и так всем ведомо, что Ростовское
озеро наше, а не Ершово! Он, Ёрш, озером завладел самовольно, а все знают, что
Ёрш — это разбойник и мошенник и нашей вотчиной владеет незаконно, И мы готовы
сослаться на свидетелей: на почтеннейшего Лодога, что живет в Новгородском уезде
в реке Волге, да на всем известного Сига, что живет под Новгородом в реке, —
пусть они расскажут, чьё было Ростовское озеро!
СУД (Ершу
Щетинину). Ёрш Щетинин, готов ли ты признать свидетелей, выдвинутых Лещём и
Голавлём?
ЁРШ.
Господа праведные судьи. Лещ и Голавль — люди зажиточные, а я человек
небогатый, поэтому и не хочу посылать ни за кем. Но хочу заявить, что названные
свидетели — люди богатые, живут при большой дороге, и Лещ с товарищами своими
водит с ними хлеб-соль!
ЛЕЩ.
Просим, господа, пригласить в качестве свидетеля рыбу Сельдь из Переяславского
озера.
ЁРШ.
Господа судьи! Лещ — он родственник и Сигу, и Лодогу, и Сельди; они все в
сговоре, и они его будут покрывать!
СУД. Ёрш
Щетинин, объясни суду, почему эти люди стали тебе недругами, хотя живешь ты от
них далеко?
ЁРШ. Ни
дружбы, ни вражды у меня с ними нет, только… дорога туда далёкая. А просить
пригласить их я не хочу, потому что вызов не смогу оплатить.
Суд
совещается и решает поручить судебному приставу Окуню съездить за свидетелями и
доставить их на суд. Окунь хочет взять понятым Налима, но тот отказывается:
— Что ты,
братец, что ты; я не гожусь — брюхо у меня толстое, ходить мне тяжело, и глаза
у меня маленькие, — далеко не вижу, да губы у меня толстые, с людьми и
говорить-то не получается.
Окунь
отпускает Налима, а в понятые берет Язя, Саблю и молодого Малька и вместе с
ними доставляет свидетелей на суд.
СУД
(свидетелям). Расскажите суду про Леща и Ерша и чьим изначально было Ростовское
озеро?
СВИДЕТЕЛИ.
То озеро всегда принадлежало Лещу с Голавлём — они, господа, люди порядочные,
Божьи крестьяне, живут своим трудом. А вот Ёрш Щетинин — разбойник, обманщик и
мошенник; живёт он по рекам и озёрам на дне, там, где света поменьше, и глядит
всё время из-под травы, как змея. А то, бывает, пойдёт к реке в низовья, к
устью — и заведет хорошую рыбу в невод, а сам вывернется, словно бес! А если
где ночевать попросится, то непременно станет хозяина выживать. И как эта его
напасть на нас расплодилась, то он уже хочет вотчинником быть, оттого и многих
людей своими наветами извёл, ограбил и дома у них поотнимал. А Ростовское озеро
исконное Лещёво, а не Ершово.
СУД
(Ершу). Ерш, есть ли у тебя на Ростовское озеро какие-нибудь бумаги, как-то:
купчие или завещания?
ЁРШ.
Господа судьи, я вам сейчас скажу… Были у меня бумаги на Ростовское озеро:
купчие и завещания. Но… по грехам моим, господа мои, несколько лет назад озеро
горело — с Ильина дня и до Симеонова дня, до Нового года. Гатить было нечем,
потому что старая солома уже вышла, а новая тогда еще не поспела. Вот
документы-то все и… сгорели.
СУД
(свидетелям). Скажите нам ещё про Ерша: он назвался именитым человеком, сказал,
что его знают князья, бояре, дворяне, все видные люди и земские начальники, что
сам он происходит из дворянского рода Снетковых-Переяславских — так ли это?
СВИДЕТЕЛИ.
Мы, господа стороны, про него скажем правду. Да, знают Ерша в Москве. Пьяницы и
бродяги, которым хорошей рыбы купить не на что — тогда они купят на полденьги
ершей — возьмут-то много, только больше с костями выплюнут, а остатки собакам
дадут или просто выбросят. Они все давно уже прозываются
Снетковыми-Переяславскими, только своего дела у них нет, кроме как воровать да
доносы писать — хуже любых холопов бездомных! Да думаем, что сам господин
Осетр, воевода Каспийский, и господин Сом-с-большим-усом знают его и знают, что
Ерш — обманщик, лжец и вор!
СУД
(Осетру) Скажи нам, боярин, что ты о нём знаешь?
ОСЁТР
(встаёт). Я сам не свидетель никакой, но только про Ерша этого скажу как есть.
Да, знают Ерша в Москве; знают и князья, и бояре, и прочих чинов люди. Только
он мошенник, который и меня обманул. Я уж давно хотел всем о том рассказать,
только, признаться, стыдно было как-то, не решался, а теперь вот случай
представился поведать, как он меня обманул. Шёл я, значит, как-то из вотчины своей,
из реки Которости, к Ростовскому озеру, а Ёрш встречает меня на устье и
называет меня братом! Я, принимая его за порядочного человека, отвечаю ему тем
же. Тогда он меня спрашивает: «Брат Осётр, далёко ли ты путь держишь?» Я
спроста и скажи ему, что иду в Ростовское озеро жировать. А он и говорит: «Со
мной тут оказия вышла, милый мой брат Осётр… жаль мне тебя, не хотелось бы,
чтобы и ты погиб напрасно — ты ведь мне теперь, как свой! Как вышел я из своей
вотчины, из Волги, и пошёл Которостью к Ростовскому озеру, то тогда был тебя
вдвое и толще, и шире: щёки у меня были — до переднего плавника, голова — как
пивной котел, глаза — что пивные кружки, нос — как у морского корабля; в длину
было семь саженей, а поперек — три сажени; хвост — что парус! Но здесь я бока о
берег пообтёр и нос пообломал, так что, брат, видишь, каким теперь стал — и
меньше тебя, и дородства того уже нет.» И я ему сукину сыну, поверил и назад
воротился, а в озеро не пошел! Оттого жену и детей голодом уморил, родных
порастерял — только сам едва живым оттуда выбрался, — и то до Нижнего не дошёл,
а зимовал в реке!
Наместник
Волжский Сом выплывает вперед своей широкой рожей и, раздув усы, начинает
говорить.
СОМ.
Правильно, он известный разбойник, с которым и мне доводилось сталкиваться!
Брата моего, Сома-старшего, завёл в невод, а сам, как бес, в ячейку юркнул;
брат мой Сом шёл по Волге вверх, а Ерш, этот бессердечный прохвост, встретил
его и завел с ним разговор — как раз когда брата с детьми неводом начали
обкладывать. И Ёрш, значит, спрашивает: «А далеко ли ты, дядюшка Сом, видишь?»
Брат мой спроста и ответил: «Вижу всю Волгу от истока и до устья». А Ёрш
глумится: «Да, далеко ты, дядя Сом, видишь… А я вот недалеко. Только вижу, что
у тебя за хвостом!» — в тот момент-то брата моего вместе с детьми рыбаки и
потащили на берег. А проклятый Ёрш сразу же из невода в маленькую ячейку
вывернулся, а брата… вытащили на берег, да обухами… вместе с детьми… и прибили.
А Ёрш скачет, приплясывает да кричит: «А как нашего Абросима да поколачивают!»
Потому я скажу: Ёрш — это настоящий преступник!
Суд,
выслушав дело, постановил решить его в пользу Леща и Голавля и выдать им Ерша
Щетинина с головой.
Беда на
беду, и Ершу от Леща не уйти. Но он поворачивается к нему хвостом:
— Вам
меня выдали с головой, а вы меня, друзья, проглотите-ка с хвоста!
Лещ, видя
такое, ищет, как бы всё-таки проглотить Ерша с головы: а то весь в колючках да
ещё с хвоста уставил шипы, словно пики или вилы, — никак его не проглотишь. Не
найдя, они с Голавлём решили Ерша пока отпустить — с тем, чтобы Ростовским
озером владели они, а Ёрш был у них в крестьянах.
Из суда
истцы взяли, копию решения, чтобы впредь им от Ерша не было беды, а всем
сказали, чтобы Ерша за всё былое по всем бродам и омутам рыбы били кнутом
нещадно.
Приговор
утвердили:
судьи —
боярин и воевода Каспийский Осётр, Сом-с-большим-усом и Щука-Трепетуха;
заседатели
— Нельма и Лосось;
судебный
пристав — Окунь, Язев брат;
палач,
что Ерша кнутом бил — рыба Костера;
сторожа в
суде — Налим Чернышёв и Налим Терский;
понятые —
староста Сазан Ильменский и Рак Болотов;
судебные
исполнители, описывавшие Ершово состояние — пять или шесть Краснопёрок, да
Сорог с десяток, да с пригоршни мелких Мальков; старшим исполнителем Разрядного
Приказа был Треска Жеребцов, брат Коня и выдали копию решения по жалобе на
Ерша.
Протокол
писал писарь, а печать левой клешней поставил Рак Глазунов; заверил печать
Стерлядь Носатый. В типографии дело отпечатал Севрюга Кубенский. Тюремный
сторож — Жук Дудин.
КОНЕЦ
http://redpages.newmail.ru/oldTexts/Judge.htm.
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарии. Пожалуйста авторизируйтесь или зарегистрируйтесь. Powered by AkoComment 2.0! |