С.-Петербург,
5/ 17 мая 1897 г.
Господин
посол,
Секретное
письмо, адресованное вашей светлости графом Голуховским из Вены 8 мая текущего
месяца, копию которого Вы соблаговолили прислать мне, в основных чертах
излагает обмен взглядов и мыслей, возникший в связи с недавним пребыванием в
России е. в. императора и короля Франца-Иосифа и его министра иностранных дел.
Я считаю
своим долгом ответить на это любезное сообщение кратким изложением моих
впечатлений от его чтения, дабы устранить всякую возможность недоразумений
между нами.
Как
констатирует граф Голуховский, «мы пришли к соглашению о необходимости
поддержания на Балканском полуострове теперешнего status quo столь долго,
сколько позволят обстоятельства», и признали, что между Россией и
Австро-Венгрией не существует никакого принципиального разногласия и никакого
повода к недоверию. Таким образом мы считали очевидным, что «интересы обеих
империй могут быть всегда согласованы с помощью искреннего и откровенного
объяснения».
Было
условлен», что в случае если, несмотря нарсе наши усилия, станет невозможным
поддержание существующего положения на Балканах, то «Россия и Австро-Венгрия
заранее отвергают всякую мысль о завоеваниях и готовы заставить уважать этот
принцип всякую другую Державу, которая обнаружила бы противоположные
намерения».
Поскольку
Россия не может допустить малейшего посягательства на постановления о закрытии
Босфора и Дарданелл, санкционированого существующими трактатами, то
Австро-Венгрия «безоговорочно признает Совершенную законность этого принципа».
С другой
стороны, «установление нового порядка вещей на Балканском полуострове даст
повод к заключению, в случае надобности, особого соглашения между
Австро-Венгрией и Россией».
Граф
Голуховский в своей ноте от 8 мая в качестве основы для такого соглашения
устанавливает уже теперь следующие четыре пункта:
а.
«Преимущества, признанные за Австро-Венгрией Берлинским трактатом, остаются и
останутся за нею».
Принимая
этот принцип, мы считаем долгом заметить, что Берлинский трактат обеспечивает
за Австро-Венгрией право военной оккупации Боснии и Герцеговины. Аннексия этих
двух провинций подняла бы более широкую проблему, которая потребует
специального рассмотрения в надлежащее время и в надлежащем месте. Что касается
Новобазарского санджака, то необходимо, кроме того, определить его границы, которые
в действительности никогда не были достаточно точно установлены.
Нам
кажется, что пункты б и с, говорящие о
возможности образования княжества Албании и справедливом разделе всей
подлежащей распределению территории между различными, малыми, балканскими
государствами, затрагивают вопросы будущего, которые было бы преждевременно и
очень трудно разрешить в настоящее время.
Что же
касается пункта, гласящего: «Установив наконец, что наши правительства не имеют
на Балканском полуострове никаких иных целей, кр.омё как поддержание,
укрепление и мирное развитие создавшихся там малых государств, мы договорились
следовать в будущем в этой области политике полной гармонии и следовательно
избегать всего того, что могло бы посеять среди нас элементы трения, или недоверия»,—то
этот пункт вполне совпадает со взглядами императора, моего августейшего
повелителя. Я прошу Вашу светлость не отказать в любезности довести все
вышеизложенное до сведения графа Голуховского, который, я надеюсь, несмотря на
некоторые оттенки в толковании, на которые я счел долгом обратить Ваше
внимание, усмотрит полное совпадение в наших взглядах относительно основных
политических линий, столь счастливо установленных вовремя нашего недавнего
свидания. Примите и проч.
Подписал:
Муравьев
Сборник
договоров России с другими государствами. 1856—1917, стр. 306—308.
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарии. Пожалуйста авторизируйтесь или зарегистрируйтесь. Powered by AkoComment 2.0! |