Страница 2 из 5
12. Узнав
о походе [ромеев], тавроскифы отделили от своего войска одну часть,
присоединили к ней большое число гуннов и мисян и отправили их против ромеев.
Как только магистр Варда, который всегда был мужем доблестным и решительным, а
в то время особенно пламенел гневом и страстной отвагой, узнал о нападении
врагов, он собрал вокруг себя отряд отборных воинов и спешно выступил на битву;
позвав Иоанна Алакаса, он послал его в разведку с поручением осмотреть [войско]
скифов, разузнать их численность, место, на котором они расположились, а также
чем они заняты. Все эти сведения [Иоанн] должен был как можно скорее прислать
ему, чтобы он мог подготовить и выстроить воинов для сражения. Иоанн с
отборными всадниками быстро прискакал к [лагерю] скифов; на следующий день он
отрядил [воина] к магистру, убеждая его прибыть со всем войском, так как скифы
расположились невдалеке, очень близко. Услышав это известие, [Варда] разделил
фалангу на три части и одной из них приказал следовать прямо за ним в центре, а
двум другим — скрыться в стороне, в лесах, и выскочить из засады, как только
они услышат трубный звук, призывающий к бою. Отдав эти распоряжения лохагам, он
устремился прямо на скифов. Завязалась горячая битва, вражеское войско
значительно превосходило своим числом [войско ромеев] — у них было больше
тридцати тысяч, а у магистра, считая вместе с теми, которые расположились в
засаде, не более десяти тысяч. Уже шло сражение, и с обеих сторон гибли
храбрейшие воины, И тут, говорят, какой-то скиф, кичась своей силой и
могучестью тела, вырвался вперед из окружавшей его фаланги всадников, подскакал
к Варде и ударил его мечом по шлему. Но удар был неудачным: лезвие меча,
ударившись о твердь шлема, согнулось и соскользнуло в сторону. Тогда патрикий
Константин, брат Варды, юноша, у которого едва пробивался пушок на подбородке,
но который был огромного роста и непобедимой, непреодолимой силы, извлек меч и
набросился на скифа. Тот устрашился натиска Константина и уклонился от удара,
откинувшись на круп лошади. Удар пришелся по шее коня, и голова его отлетела в
сторону; скиф же рухнул вместе с конем на землю и был заколот Константином.
13. Так
как [успех] битвы склонялся то в пользу одного, то в пользу другого войска и
непостоянство счастья переходило бесперечь с одной стороны на другую, Варда
приказал трубить военный сбор и часто бить в тимпаны. По сему знаку поднялась
спрятанная в засаде фаланга и устремилась на скифов с тыла: охваченные страхом,
они стали склоняться к бегству. Однако в то время, когда отступление еще только
началось, какой-то знатный скиф, превосходивший прочих воинов большим ростом и
блеском доспехов, двигаясь по пространству между двумя войсками, стал
возбуждать в своих соратниках мужество. К нему подскакал Варда Склир и так
ударил его по голове, что меч проник до пояса; шлем не мог защитить скифа,
панцирь не выдержал силы руки и разящего действия меча. Тот свалился на землю,
разрубленный надвое; ромеи приободрились и огласили воздух радостными криками.
Скифы пришли в ужас от этого поразительного, сверхъестественного удара; они
завопили, сломали свой строй и обратились в бегство. До позднего вечера ромеи
преследовали их и беспощадно истребляли. Говорят, что в этой битве было убито
пятьдесят пять ромеев, много было ранено и еще больше пало коней, а скифов
погибло более двадцати тысяч [87]. Вот как закончилось это сражение между
скифами и ромеями. А император Иоанн торопил азиатские войска с переправой
через Геллеспонт в Европу. Он приказал им провести зиму в областях Фракии и
Македонии, ежедневно упражняясь во владении оружием, чтобы не оказаться
неспособными к предстоящим боям и не быть разбитыми неприятелем. [Он повелел
им], чтобы они дожидались весны, — когда же весна рассеет зимнее ненастье и лик
земли окончательно прояснится, он сам прибудет к ним, ведя за собой войска
свои, и со всеми силами обрушится на тавроскифов.
КНИГА
СЕДЬМАЯ
9. Я уже
рассказал, что стратилат Варда [Склир] был послан императором против только что
возникшего мятежа Варды Фоки из Европы в Азию. Узнав об этом, [скифы] совершали
внезапные набеги, беспощадно разоряли и опустошали Македонию, причиняя тем
самым ромеям огромный вред. Магистр Иоанн, по прозванию Куркуас, которому было
доверено находившееся там войско, предавался сверх меры бездействию и пьянству,
проявляя неопытность и неумелость в управлении делами; поэтому помыслы росов и
исполнились своевольной дерзостью. Государь не выносил их надменной наглости и
явных обид, ему наносимых; он поспешил сразиться с ними в открытом бою, чтобы
всеми силами поражать и оттеснять их. Для этого он приказал снарядить
огненосные триеры и отправил на продовольственных судах в Адрианополь много
хлеба и корма для вьючных животных, а также достаточное количество оружия для
войска, чтобы ромеи во время сражения не испытывали ни в чем недостатка.
|