Страница 1 из 2
(по
Новому летописцу)
<…>
283. О присылке из Нижнева Нова города ко князю Дмитрею Михайловичу и о приходе
в Нижней и о собрании ратных людей. Во всех же городех Московского государства
слышаху таковое душевредство под Москвою и о том скорбяще и плакахуся и креста
не целоваху ни в котором городе, а помочи нихто не можаше содеяти. Ото всех же
градов во едином граде, рекомом в Нижнем Ново городе, те же нижегородцы,
поревновав православной християнской вере, и не хотаху ввдети православной веры
в латынстве, начаша мыслити, како бы помощь Московскому государству. Един же от
них нижегородец имеяше торговлю мясную Козма Минин, рекомый Сухорук, возопи во
все люди: «будет нам похотеть помочи Московскому государству, ино нам не
пожелети животов своих; да не токмо животов своих, ино не пожелеть и дворы свои
продавать и жены и дети закладывать и бити челом, хто бы вступился за истинную
православную веру и был бы у нас начальником». Нижегородцем же всем ево слово
любо бысть, и здумаша послати бити челом к столнику ко князю Дмитрею
Михайловичу Пожарскому Печерсково монастыря архимандрита Феодосия, да изо всех
чинов всяких лутчих людей. Князю же Дмитрею Михайловичу в то время бывшу у себя
в вотчине, лежащу от ран, от Нижнева 120 поприщ, архимандрит же и все
нижегородцы привдоша ко князю Дмитрею Михайловичу и биша ему челом со слезами,
чтобы к ним ехал в Нижней Нов город и стал бы за православную християнскую веру
и помочь бы учинил Московскому государству. Князь Дмитрей же их совету рад
бысть и хотяше ехати в тот час, да ведаша у нижегородцов усердья и непослушанье
к воеводам и писаше к ним, чтоб они выбрали у себя ис посацких людей, кому быть
с ним у такова велика дела и казну збирати, а с Кузмою с Мининым бысть у них по
слову. Той же архимандрит и нижегородцы говориша князю Дмитрею, что у них
такова человека во граде нет. Он же им речи: «есть у вас Кузьма Минин; той
бывал человек служивой, тому то дело за обычай». Нижегородцы ж, слышав такое
слово, наипаче ради быша и привдоша в Нижней и возвестила вся. Нижегородцы же
тому обрадовашеся и нача Кузме бита челом. Кузма же им для укрепления
отказывать, что не хотя быть у такова дела. Они же ему с прилежанием говоряху.
Он же нача у них прошати приговору, что им во всем быти послушливым и
покорливым во всем и ратным людем давати деньги. Они же даша ему приговор. Он
же написа приговор, не токмо что у них имати животы, но жены и дети продавати,
а ратным людем давати. И взя у них приговор за руками и посла тот приговор ко
князю Дмитрею в тот час для того, чтоб того приговору назад у него не взяли. В
то же время привдоша из Орземаса от смольян челобитчики, чтоб их приняли к себе
в Нижней. Нижегородцы же послаша ко князю Дмитрею и тех челобитчиков смольян
послаша к нему же и велеху им бити челом, чтоб шол в Нижней, не мешкая. Они же
ко князю Дмитрею привдоша и биша ему челом, чтоб в Нижней шол, не мешкая. Он же
повде в Нижней, а их отпусти наперед, а смольяном повеле итти в Нижней. На
дороге ж к нему привдоша дорогобужане и вязмичи. Он же приде с ними в Нижней.
Нижегородцы же его встретиша и прияша с великою честию. Смольяне же в Нижней
привдоша в то же время. Он же им нача давати жалование, что збираху в Нижнем.
284. О
приезде из городов ратным людем из казною из городов. В Нижнем же казны
становяше мало. Он же нача писати по городом в Поморския и во все Понизовые,
чтоб им они помогали итти на очищения Московского государства. В городах же
слышаху в Нижнем собрания, ради быша и посылаху к нему на совет и многую казну
к нему посылаху и свезоша к нему из городов многую казну. Слышаху же в городех
ратные люди, что в Нижнем збираютца все свободный чин, повдоша изо всех
городов. Первое привдоша коломничи, потом резанцы, потом же из Украиных городов
многая люди и казаки и стрельцы, кои седели на Москве при царе Василье. Они же
им даваша жалованье. Богу же призревшу на ту рать, и даст меж ими совет велий и
любовь, что отнюдь меж ими не бяше вражды никакия; кои убо покупаху лошади
меньшою ценою, те же лошади побыша месяц, те ж продавцы не познаху: тако Богу
поспоряющу всем. <…>
292. О
послех в Новъгород. В Нов город же приговориша послати послов: Стана Татищева,
да ото всех городов по человеку и изо всех чинов. И писаху к митрополиту
Иевдору и к боярину и к немецкому воеводе к Якову Пунтусову и ко всем
новгородцем, како у них с немцами положено, чтобы к ним отписали с правдою. К
немецкому же воеводе к Якову Пунтусову писаша, чтобы быти Московскому
государству и Новъгородцкому под одним государем; «и будет, король Свитцкой
даст брата своего на государство и крестит в православную християнскую веру, и мы
тому ради и хотим с ноугородцы в одном совете быть». А писаху к ним для того и
посылаху, как поидут под Москву на очищенья Московского государства, чтоб немцы
не пошли воевали в Поморския городы. Степан же прииде из Нова города и привозе
грамоты от митрополита и от боярина и от Якова Пунтусова, а в грамотах пишут
коротко, что «пришлем со всем подлинно ото всево Новгородцково государства
послов». А Степан сказал, что отнюдь в Нове городе добра нечево ждати.
<…>
|